Ты умер, но живёшь

В России может появиться реестр отказавшихся от донорства и согласившихся на него. Речь идёт о посмертном донорстве органов. Любой совершеннолетний человек сможет официально заявить о своём решении: согласен он или нет, чтобы после его смерти сердце, печень, почки и другие органы использовали для пересадки другому человеку.

Это будет возможно, если примут разработанный Минздравом новый закон о донорстве и трансплантации органов. Осенью его должны передать в Госдуму для рассмотрения. Кроме создания федерального регистра прижизненных волеизъявлений граждан о согласии или несогласии на изъятие их органов после смерти в нём будут детально прописаны все аспекты донорства и трансплантации в России, в том числе детского. Так, только родители смогут давать согласие на донорство органов в случае смерти ребёнка. Ни в отношении детдомовцев, ни в отношении опекаемых детей данная процедура не будет возможна. Самое главное, отмечают медики, что новый законопроект может стать толчком для создания глобальной, естественно, закрытой базы, куда будут внесены списки лиц, согласных (или нет) на посмертное донорство, больные (реципиенты), ожидающие трансплантации. Туда же должна быть вписана информация, кому достался донорский орган и что с пациентом произошло дальше. Также в проекте закона прописан и механизм трансплантационной координации, который позволит наладить взаимодействие лечебных учреждений.

— Закон не столько упростит те или иные процедуры, связанные с донорством или трансплантацией, сколько регламентирует действия специалистов, связанных с этой областью, — поясняет Сергей Сорсунов, заведующий отделением координации донорства органов и (или) тканей человека краевой клинической больницы. — Так, например, введут реестры тех, кто нуждается в пересадке, должны появиться электронные системы, которые будут автоматически (исключая человеческий фактор) определять пару донор-реципиент, будет создана федеральная структура, контролирующая донорские базы в регионах, в штат каждого стационара введут специалистов, курирующих вопросы трансплантологии на местах… Всё довольно сложно, и говорить о том, что медикам станет проще работать в данной области, вряд ли возможно.

Сейчас в России, как, впрочем, и во многих странах, в сфере трупного донорства действует презумпция согласия. То есть если прижизненного отказа от посмертного донорства не было, значит, умерший автоматически рассматривается как возможный донор органов.

— Хотя мнение родственников учитывается, по закону медики не обязаны спрашивать согласия у родственников умершего человека, есть только обязанность сообщить о смерти, — говорит Владимир Хиновкер, трансплантационный координатор Сибирского научно-клинического центра ФМБА России. — Камнем преткновения была всегда лёгкая недоговорённость. Иногда родственники, узнавшие о том, что у умершего были изъяты органы, возмущались, некоторые даже подавали в суд. Причём главная претензия родственников умершего, как правило, заключалась не в том, что у мёртвого человека забрали сердце или почку, а том, что их никто не спросил. Благодаря же новому законопроекту у каждого человека появится возможность заранее подумать об этом и высказать свою волю. Например, сказать, что он согласен на посмертное донорство. Тогда после его кончины никаких проблем у медиков с его родными не будет, шанс спасти другую жизнь не будет зависеть от эмоционального решения родственников. Думаю, что со временем альтруизм возьмёт вверх в сознании россиян. Понимание того, что мы даже после смерти можем продлить кому-то жизнь, будет побуждать людей вносить себя в список потенциальных доноров.

Владимир Хиновкер привёл в пример Израиль, где люди носят браслеты, говорящие о том, что они согласны быть органными донорами после смерти.

— Что касается реестра согласных-несогласных на посмертное донорство, то все люди разные: будут как те, кто готов отдать свой орган другому, так и те, кто категорически откажется, — продолжает тему Сергей Сорсунов. — Но мне кажется, что людей, пожелавших внести себя в список отказавшихся, будет не так много. Хотя бы потому, что для этого нужно куда-то пойти, что-то написать, предоставить какие-то документы. Русский человек не очень любит просчитывать всё наперед, а уже тем более думать о том, что будет после его смерти. Три года назад мы были в Белоруссии, которая сегодня довольно успешно развивает данную область медицины. Там по закону существует один реестр — людей, отказавшихся от донорства органов. На момент нашего визита в списке тех, кто не желает, чтобы после смерти его органы были пересажены другому человеку, было всего около 80 человек на всю Белоруссию. Все остальные — по умолчанию согласны. В России, если человек не будет внесён в реестр несогласных, по-прежнему будет работать презумпция согласия.

Хотя законы в области трансплантологии и донорства важны, никакие приказы и нормативные акты не смогут поднять эту область медицины в России на должную высоту и не помогут достичь мировых показателей, считают красноярские врачи. (Средние цифры по стране сегодня — 2,8 донора на миллион человек, а в Испании — 35 доноров на миллион населения в год, в целом в Европе — более двадцати.) Всё намного сложнее — предстоит менять менталитет россиян. Представления у наших людей о трансплантологии что ни на есть самые дремучие, сетуют медики. Средства массовой информации кормят жителей байками-страшилками о пропавших людях, у которых изымают органы для пересадки… И люди верят этой чепухе.

— Донорство как таковое никому не нужно, это часть трансплантологии, — рассказывает Владимир Хиновкер. — Ни у кого нет такой цели — взять здорового человека и разобрать на органы. Донорские органы нужны только для одного — спасать жизнь людей, которым уже ничего, кроме пересадки чужого органа, помочь не может. Но чтобы орган одного человека подошёл другому, нужно, чтобы совпало многое — нельзя пациенту пересадить случайную почку или сердце. Тем не менее как только речь заходит о трансплантологии, то у людей благодаря стараниям СМИ перед глазами всплывают ужастики. Журналисты любят рассказывать, как детей крадут в супермаркетах и разбирают их на органы, а потом находят в лесу с рубцами… Но эти дикие хичкоковские фантазии не имеют ничего общего с реальностью. У нас нет чёрного рынка человеческих органов.

Для того чтобы органное донорство и трансплантология в России развивались, нужно не только достойное финансирование, но и пропаганда: чтобы появилась социальная реклама, ролики, где спасённые люди рассказывают свои истории, а обречённые завещают свои органы. ..

— Необходимо, чтобы изменилось отношения к российской медицине в целом, — считает Сергей Сорсунов. — А оно сегодня — негативное: врачам зачастую не верят, считают их некомпетентными и корыстными, способными хорошо лечить только за деньги. Поменять это сиюминутно нельзя, необходимо много и ежедневно трудиться, чтобы люди знали о том, как работают наши доктора, что порой, чтобы спасти жизнь человека, они делают невозможное. Ко мне довольно часто приходят люди и говорят: “У меня есть здоровая почка и большой кредит, купите почку, пожалуйста”. Люди не знают банальных вещей: купля-продажа органов у нас запрещена, это уголовно наказуемо, в том числе ответственность может понести и человек, предлагающий продать свой орган. Прижизненное донорство возможно только между кровными родственниками и на безвозмездной основе.

В тему

В 2015 году в России выполнено более 1,5 тысяч пересадок органов — операции ведутся в 45 медицинских центрах страны. В Красноярском крае трансплантацией и вопросом донорства органов занимаются две клиники — Краевая клиническая больница и Сибирский научно-клинический центр ФМБА России. Оба учреждения пока проводят только пересадку почек. В Красноярске в 2016 году было прооперировано девять человек.

От автора

— Мифов и легенд о трансплантологии ходит множество. Хотелось бы, конечно, защитить братьев по цеху — журналистов, но, увы, зачастую именно СМИ подхватывают сплетни, развивают тему “чёрных трансплантологов” и пугают обывателей. На самом же деле мы знаем об этой области медицины ничтожно мало. Например, что максимальное время, за которое нужно изъять и пересадить донорские органы, очень ограничено: для сердца — это шесть часов, а для почки — двенадцать. Порой счёт идёт на минуты. Ловить случайных людей на улице и вырезать у них органы нет никакого резона — донор и реципиент должен совпасть сразу по нескольким показателям… Воистину невежество — главная причина мракобесия. Лично для меня врачи-трансплантологи подобны богам, потому они совершают невозможное — дарят человеку вторую жизнь.

Донорская акция в Красноярском крае

Как
помочь

Как стать
донором

Где сдать
кровь

Противо-
показания

Донорская акция в Выборге
<
Донорская акция в Красноярском крае

>
Донорская акция в Пскове

с 13 по 28 августа 2018 года

Спаси жизнь – стань донором костного мозга

Об акции

Донорская акция в Красноярском крае проходила с 13 по 28 августа 2018 года.

Акция организована с использованием гранта Президента Российской Федерации на развитие гражданского общества, предоставленного Фондом президентских грантов.

Красноярск

13.08.2018–28.08.2018

Медицинские офисы ИНВИТРО

ул. Чернышевского, 98
просп. Газеты «Красноярский рабочий», 62

пн-пт 11:00–19:30

Енисейск

20.08.2018–25.08.2018

Поликлиника для взрослых

ул. Ульяны Громовой, 17/1

пн-сб 8:00–12:00

Партнер акции

Социальная сеть доноров крови DonorSearch

Каждые 20 минут один человек в России узнает, что у него рак крови. Многим может помочь трансплантация костного мозга (ТКМ) от неродственного донора.

Русфонд строит Национальный регистр потенциальных доноров костного мозга с 2013 года совместно с государственными и некоммерческими организациями, при поддержке бизнеса и волонтеров. Регистр назван именем Васи Перевощикова – обыкновенного мальчика из российской глубинки. Ему донора так и не нашли.

Чтобы стать донором, нужно сдать кровь на HLA-типирование. Специалисты определят уникальный состав генов потенциального донора и занесут информацию в базу данных регистра. И однажды эти данные могут совпасть с данными человека, нуждающегося в ТКМ. Тогда с добровольцем свяжутся сотрудники регистра и пригласят стать реальным донором. Сдать кровь на типирование может любой желающий в возрасте от 18 до 45 лет при отсутствии серьезных противопоказаний.

Обратите внимание!

Регистр создается на деньги жертвователей. И крайне важно, чтобы добровольцы, вступающие в ряды регистра, понимали, что это ответственный шаг.

К сожалению, случаи отказов от донации при совпадении HLA-фенотипа нередки. Среди самых частых причин – запрет родственников и недостаток информации. Особенно много отказов среди людей 18–23 лет.

• Заранее изучите информацию о том, как стать донором костного мозга и как происходит донация.
• Прочитайте истории реальных доноров, например эту.
• Обсудите с родными свое решение, чтобы понять, поддерживают ли они его.
• Проконсультируйтесь с лечащим врачом о состоянии вашего здоровья. Проверьте, нет ли у вас противопоказаний к донорству костного мозга. Будьте готовы внимательно относиться к своему здоровью и после вступления в регистр.

• Донор допускается к процедуре сбора клеток костного мозга только после полного обследования и консультации со специалистом, так как здоровье донора для регистра прежде всего.
• Процедура сбора клеток может проводиться в другом городе.
• Донору выдается больничный лист сроком от 5 до 9 дней.
• Донор не несет расходов, связанных с проездом до центра сбора клеток и пребыванием в нем.
• Донор сможет познакомиться с реципиентом через 2 года после пересадки трансплантата.
• Потенциальный донор костного мозга в любой момент может выйти из регистра без объяснения причин.

Пссст.

Хотите купить почку? Почему трое россиян решили продать свои органы, чтобы расплатиться с долгами — Meduza

Фото: Sebastian Kaulitzki/Alamy/Vida Press

Многие россияне обременены огромными долгами. Количество только ипотечных кредитов, которые в настоящее время выплачиваются, составляет более 3 миллионов. Непогашенные кредиты сейчас составляют примерно 10 триллионов рублей (143 миллиарда долларов), и почти 1 триллион рублей этого долга просрочен. Когда люди впадают в отчаяние, они готовы пойти на крайности. Сайт Такие Дела  недавно рассказали истории трех россиян, которые решили продать свои почки, чтобы расплатиться с долгами. Медуза резюмирует этот отчет здесь.

Вадиму 33 года, он живет в Кемерово, на юго-западе Сибири. Год назад, после смерти отца Вадима, он начал пить. Затем его уволили с работы спасателем МЧС, где он служил командиром бригады и успешно спас жизни нескольких горняков. Жена ушла от него и забрала с собой сына.

Однажды она просто ушла. Она не брала трубку, но я знал, что она у сестры. Итак, я зарезал собаку ее сестры из-за гнева. Я люблю ее, потому что она моя Любка, моя милая. И мой мальчик. Мы ведем его к логопеду, и, может быть, там мы его научим читать.

Вадим провел 9 месяцев в больнице, лечился от алкоголизма. Его отпустили без денег. Поскольку его дом был куплен в ипотеку, а вся бытовая техника куплена в кредит, у Вадима долг около 1 миллиона рублей (14 300 долларов). Чтобы погасить эти долги, он решил продать одну из своих почек за 5 миллионов рублей (73 тысячи долларов). (Он говорит, что готов торговаться по цене.) Он считает, что, продав свою почку, он сможет начать бизнес и вернуть свою жену.

* * *

Николас, 27 лет, бизнесмен из Тамбова, города примерно в 300 милях к юго-востоку от Москвы. Он хочет продать одну из своих почек за 1,5 миллиона рублей (21 500 долларов). Его строительная компания не могла конкурировать с дешевой рабочей силой азиатских мигрантов. В результате он должен около полумиллиона рублей (7100 долларов).

Идея почки пришла ко мне спонтанно. Человеческий организм все может — кто-то рождается с одной почкой, и это нормально — она начинает расти и выполняет работу двух почек… Если мне сделают операцию, я не скажу своим родственникам. Никто даже не подозревает, что все стало так плохо. Моя жена знает только об одной кредитной линии, которую мы открыли на ее имя. Другой кредит с реальным долгом был взят на имя ее бабушки, тайно. Я больше не могу брать кредиты на свое имя.

* * *

Муж Ольги попал в автокатастрофу и больше не может работать. Двадцатичетырехлетняя Ольга живет в Ростове, и ей приходится выполнять работу за двоих, при этом обеспечивая двоих детей пары.

Через четыре месяца мама выгнала нас из дома. По сути, мы нарушили ее личную жизнь… Итак, мы сняли квартиру за 10 000 рублей [143 доллара США] в месяц. Мы занимали и занимали у всех наших знакомых. Мы уже задолжали 100 000 рублей [1430 долларов]. Зарплата здесь 4000–6000 рублей [57–85 долларов] — больше ничего нет.

Ольга говорит, что не говорит мужу, что собирается продать свою почку за 1 миллион рублей (14 300 долларов). Она боится, что он не позволит.

Даже если я проживу еще пять лет, я куплю дом для своих детей и поставлю мужа на ноги. Кому теперь это делать, как не мне?

«Продажа органов запрещена везде, кроме Ирана. [В России] только кровные родственники могут стать донорами почки. По чужим документам может прокрасться «волонтер», а врачей просят смотреть в другую сторону. Они переведут деньги на банковский счет, доступ к которому можно будет получить только после операции. Но письменного договора нет, поэтому велик риск потерять почку и остаться без денег», — сказал специалист по переливанию крови Андрей Звонков.

Takiedela.ru

• Поделиться или

«Почки на продажу»: в Иране есть легальный рынок органов, но система не всегда работает на кирпичных стенах и стволах деревьев, а также на телефонных будках, тротуарах и дорожных знаках, указывающих путь к одной из ведущих больниц Ирана.

«Почка на продажу», — гласили десятки сообщений с телефонными номерами и группами крови, разбросанных по усаженной деревьями улице напротив Центра почек Хашеминежада в Тегеране.

Новые объявления появляются почти ежедневно. За каждым стоит рассказ об индивидуальном горе — безработице, долгах, семейном кризисе — в стране, охваченной экономическим отчаянием.

«Если бы я мог продать свою почку, я мог бы расплатиться с долгами», — сказал обанкротившийся 42-летний установщик кондиционеров Али Резаи в тени дерева напротив почечной больницы. — Я бы тоже продал свою печень.

Фактически, Иран предлагает людям законный способ продажи своих почек — и является единственной страной в мире, которая делает это. Государственный фонд регистрирует покупателей и продавцов, сопоставляет их и устанавливает фиксированную цену в размере 4600 долларов за орган. С 19В 93 году врачи в Иране таким образом провели более 30 000 операций по пересадке почек.

Али Резаи, 42 года, стоит рядом с рекламой своей почки, которую он разместил напротив Центра почек им. Хашиминежада в Тегеране.

(Shashank Bengali / Los Angeles Times)

Но система не всегда работала так, как было выставлено. Продавцы узнали, что они могут заключать сторонние сделки, чтобы заработать на тысячах больше от состоятельных иранцев, стремящихся избежать примерно годичного ожидания трансплантации в рамках государственной системы, или от иностранцев, исключенных из национальной программы. В последние годы врачи были пойманы при попытке провести трансплантацию саудовцам, получившим поддельные иранские удостоверения личности.

Иранские власти заявляют, что их система дает бедным людям относительно безопасный способ заработать немного денег, спасая жизни, снижая затраты на операции и сокращая время ожидания трансплантации в стране, где до недавнего времени у умерших людей извлекали мало органов.

«Да, люди делают пожертвования, потому что им нужны деньги, но это реальность во всем мире», — сказал Насер Симфоруш, заведующий отделением урологии и трансплантации почек в Медицинском центре Шахида Лаббафинежада на севере Тегерана.

«Вместо того, чтобы делать что-то незаконное, чтобы покрыть свои долги, например, воровать или заниматься контрабандой, они в первую очередь спасают жизнь», — сказал он. «Это не эксплуатация. Конечный результат хорош как для реципиента, так и для донора».

Но некоторые международные трансплантологические лидеры указывают на рекламу как на свидетельство того, что коммерциализация донорства органов охотится на самых нуждающихся людей — как раз то, что законы США и других стран, запрещающие продажу органов, призваны предотвратить.

«Доноры в конечном итоге не стали лучше», — сказал Габриэль Данович, директор программы по пересадке почек в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе и ярый противник продажи органов. «Когда вы настолько безнадежны, давать этому человеку кучу денег, одновременно снижая его самооценку, не поможет ему. Это акт отчаяния, а не акт любви».

Если бы я мог продать свою почку, я мог бы расплатиться с долгами. Я бы тоже продал свою печень.

— Али Резаи, 42

Никто не может сказать, на сколько уличных объявлений ответили. Но они служат признаком социальной и экономической дисфункции Ирана после многих лет повсеместной коррупции, бесхозяйственности и удушающих международных санкций.

За пределами официальной системы трансплантации слухи о черном рынке почек вселяют дразнящую надежду жертвам иранских проблем.

Резаи, чьи очки в полуоправе и классическая рубашка делают его похожим на белого воротничка, когда-то зарабатывал достаточно, чтобы поддерживать жизнь среднего класса для своей жены и двоих детей. Но все изменилось после того, как его наняли поставлять кондиционеры в рамках гигантского проекта государственного жилья Mehr, который был запущен тогдашним президентом Махмудом Ахмадинежадом для строительства доступных квартир для семей с низким доходом.

Когда многие квартиры не удалось продать — из-за некачественного строительства и ускоряющейся инфляции — некоторые застройщики бежали из Ирана, оставив своих субподрядчиков без оплаты. Резаи должен банку почти 7000 долларов и не имеет возможности вернуть его.

Он был заключен в тюрьму за возврат чека, занял деньги под залог, а три месяца назад снова был арестован за неуплату кредита. На этот раз муж его сестры предложил собственную квартиру в качестве залога, чтобы обеспечить его освобождение.

«Мой зять может потерять свой дом», — сказал Резаи. «Если я вернусь в тюрьму, что будет с моими детьми?»

Резаи подумывал о том, чтобы подписаться на продажу своей почки через государственные каналы, но его зятю нужно было немедленно вернуть деньги.

Однажды в конце августа он написал свою просьбу толстыми синими буквами на листе бумаги для принтера и приклеил ее скотчем к кирпичной стене компании по производству медицинских товаров: «Продам почку срочно, цена договорная, AB+» с помощью своего телефона. номер снизу.

Он хотел как минимум 9000 долларов, но его план был схематичным. Он дождался звонка брокера, возможно, с предложением переправить его через границу в полуавтономный курдский регион Ирака, где, как он слышал, врачи проводили трансплантацию в частных клиниках.

Или он связывался с иранским покупателем и выдавал себя за друга или родственника, надеясь ускорить операцию.

На следующее утро Резаи вернулся, чтобы убедиться, что его реклама все еще там. Он обнаружил, что другой продавец добавил его номер на страницу красным маркером, а третий прикрепил свой с помощью маленьких синих наклеек.

Звонок по номерам, указанным в объявлениях, приводит к рассказам о разбитом сердце.

Мехди, 24-летнему студенту-биологу, понадобилось 15 000 долларов, чтобы решить «семейную проблему». Амин, 36-летний автомеханик, лишившийся своего гаража из-за банкротства, согласился бы на половину этой суммы, чтобы возобновить свой бизнес.

Один из родственников Резаи, Реза Курд, также разместил объявление на той же улице. 42-летний курильщик с зачесанными назад седыми волосами и подстриженными усами потерял свой небольшой птицеводческий бизнес и залез в долги на десятки тысяч долларов. Он продал свою машину и два дома и отправил жену и детей жить к свекрови, но все еще не мог позволить себе ежемесячные выплаты по процентам в размере 100 долларов.

«Это меня убивает», — сказал Курд.

«Меня обманули мои конкуренты в бизнесе, и теперь нас снова обманывают», — сказал он. «Посмотрите на количество объявлений здесь. В тот день, когда мы размещаем объявление на стене, кто-то приходит и наклеивает его».

Вместо того, чтобы делать что-то незаконное, чтобы покрыть свои долги, например, воровать или заниматься контрабандой, они в первую очередь спасают жизнь. Это не эксплуатация.

— Нассер Симфоруш, врач по пересадке почек

Большинство людей могут вести здоровый образ жизни, имея только одну из двух почек. Но Всемирная организация здравоохранения и другие международные организации решительно выступают против коммерциализации продажи органов, утверждая, что это эксплуатирует продавцов и толкает врачей на рискованные процедуры.

В этом году конференция Ватикана по торговле человеческими органами призвала все страны признать платежи донорам органов «преступлениями, которые должны быть осуждены во всем мире и преследоваться по закону на национальном и международном уровне».

Сторонники иранской системы предпочитают термин «платное донорство» термину «продажа органов». Мусульманские шиитские священнослужители Ирана одобрили оплату почек при условии, что продавцу не будет причинен вред.

Несколько лет назад в отечественных СМИ сообщалось, что ежегодно проводятся сотни незаконных операций, часто в частных больницах и клиниках для состоятельных пациентов из стран Персидского залива. Иранские официальные лица заявили, что с тех пор они ужесточили процедуры, чтобы гарантировать, что только иранцы получают трансплантаты, а операции проводятся в государственных больницах.

Они сказали, что покупатели и продавцы проходят медицинское и психологическое обследование, а также проверку для предотвращения сговора или обмена деньгами вне официального канала.

Почечный фонд Ирана, государственное агентство, которое управляет программой трансплантации, сказал, что реципиенты платят 4600 долларов, которые продавец получает после завершения операции. Правительство оплачивает операцию, а фонд или благотворительная группа могут внести дополнительные расходы, если получатель нуждается в помощи.

«Насколько нам известно, никто не может продать почку в частном порядке», — сказал Ношин Бидариг, координатор фонда по трансплантации. «Люди расклеивают уличную рекламу по незнанию».

Бидариг сказал, что если обнаруживаются продавцы, требующие больше денег, они удаляются из системы, а операция отменяется.

Но врачи признают, что трудно остановить побочные выплаты.

Один из таких случаев касается 78-летнего американца иранского происхождения из Лос-Анджелеса, который проходил диализ по поводу заболевания почек в ожидании органа.

У него было двое взрослых детей, которые были готовы стать донорами, но он не хотел подвергать их риску, по словам Дановича, его врача из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе. Другим вариантом была почка от кого-то, кто только что умер, обычно в результате несчастного случая.

Среднее время ожидания этих почек в Соединенных Штатах составляет более 3,5 лет. По данным United Network for Organ Sharing, когда в очереди находится почти 100 000 американцев, 12 из них умирают каждый день.

Итак, мужчина поехал в Тегеран и через полгода после регистрации в иранском фонде получил почку в клинике Симфоруш.

Данович сказал, что мужчина сказал ему, что заплатил 7000 долларов 27-летнему донору, который потребовал дополнительные деньги. Связавшись по телефону, пациент отказался обсуждать операцию.

Симфоруш сказал, что трансплантация прошла успешно, и что если мужчина и заплатил дополнительные деньги, то он об этом не знал.

«Если он заплатил, это неплохо, если он сделал это добровольно», — сказал Симфоруш. «Наши религиозные лидеры сказали, что все в порядке, если вы спасаете жизнь».

Врачи, выступающие против продажи почек, говорят, что такие дополнительные платежи питают надежды тех, кто размещает уличную рекламу.

«Цена будет расти все выше и выше», — сказал Бехруз Бруманд, нефролог и секретарь по международным делам Иранского общества трансплантации органов. «Трансплантационный коммерциализм — это гонка. Пока существует бедность, они не могут ее остановить».

Специалист по пересадке почки Насер Симфоруш с пациентом в Медицинском центре Шахида Лаббафинежада в Тегеране.

(Shashank Bengali / Los Angeles Times)

Даже у продавцов, которые следуют правилам, не всегда все идет гладко.

Недавним утром одна продавщица в черной шали и с козырьком зашла в почечный фонд, чтобы спросить о своей операции. У пожилой пациентки, с которой ее подобрали, была проблема со щитовидной железой, из-за которой операция откладывалась на неопределенный срок.

35-летняя разведенная женщина, которая попросила назвать ее только Сарой, потому что она не сказала своей семье, что продает свою почку, сказала, что ее проблемы начались, когда она выступала в качестве поручителя для друга, который взял банк Кредит около 6000 долларов. Ее подруга объявила дефолт, и Сара, служащая в частной компании по разработке программного обеспечения, не могла погасить долг из-за своей месячной зарплаты в 420 долларов.

Идея продать свою почку через Интернет пришла ей в голову после поиска способов быстрого заработка. Она размещала уличные объявления, но дважды была обманута брокерами, которые требовали от нее выслать несколько сотен долларов для организации продажи, а затем исчезала.

«Я поняла, что законный путь — лучший», — сказала Сара.

Она решила не просить у своего потенциального получателя, чей муж был низкооплачиваемым курьером на мотоцикле, дополнительных денег. Но через шесть месяцев после регистрации в фонде она понятия не имела, когда ей заплатят, и сотрудники сказали, что не могут подобрать ей другого пациента.

«Я в отчаянии», — сказала она. «Я должен зарабатывать на жизнь».

Резаи тоже все больше беспокоился.

— У меня есть пять дней, — сказал он. Это был крайний срок для его зятя, чтобы погасить ссуду, которая выручила Резаи из тюрьмы. После этого банк может наложить арест на квартиру его родственника, а Резаи снова взять под стражу.

Срок истек.